1* Выявление презумпций. “Бритва Оккама”

Ранее (п. 3-9) уже говорилось, что эволюционные постулаты обычно вводятся неявно, в форме презумпций. Недавно палеонтолог К.Ю. Еськов

1здал учебник (о котором пойдет речь в части 3), где провозгласил их основой теории эволюции.

В качестве основной презумпции эволюционизма Еськов на с. 19 привел «принцип актуализма», введенный Лайелем в 1830 году и утверждающий, что в прошлом эволюция шла по тем же законам, что ныне.

I “И пускай, к примеру, в докембрии существовали экосистемы, не имеющие • современных аналогов, но камень-то, надо думать, и тогда падал с ускорением 9,8 м/с2, вода замерзала при нуле градусов Цельсия, а молекула хлорофилла исправно поглощала кванты света”.

В действительности, цитата говорит прямо против актуализма: Если сказано, что прежние экосистемы ныне невозможны, то этим признано, что для них актуализм не работает, и надо понять причину этого. Дело как раз в изменении действия законов природы. Хотя сами законы физики за время биоэволюции, вернее всего, не изменялись, но, вопреки Еськову, они в разные эпохи действовали по-разному. Так, вода при начале жизни замерзала отнюдь не при нуле, а при минус 20°С и ниже, поскольку давление ранней атмосферы было гораздо выше нынешнего, и именно поэтому смогла возникнуть жизнь (см. гл. 7). Вообще, лёд, мощная сила эволюции, отсутствовал в биосфере много раз, и в эти эпохи эволюция экосистем текла иначе. Согласно различным концепциям расширяющейся Земли, ускорение свободного падения в ходе эволюции уменьшалось, и это изменяло ее ход. Независимо от того, верны эти теории или нет, нельзя делать вид, что их не существует - можно оказаться вне науки.

He странно ли, что Еськов, зная всё сказанное, ограничился столь слабыми примерами актуализма? Нет, не странно: презумпцию никто никогда не обосновывает, ее полагается лишь пояснять - неважно чем. Хотя Еськов и признал ограниченность актуализма, но не объяснил, в каких

случаях от этой презумпции следует отказываться и чем ее в принципе можно заменить. Вообще, вне “методологической” главы он своей методологии не проводит.

Как уже мог заметить читатель, моя установка иная: выявлять лринци- пы всюду по тексту, где это нужно, и отказываться от тех, которые не работают. Подробнее см. [Чайковский, 1990; 1993].

Ho отказываться трудно. В книге палеонтолога А.П. Расницына [Расни- цын] принципы тоже выявлены, обсуждены и даже положены в основу рассуждения (научная честность автора достойна восхищения), но часто противоречат его же фактам, и их принятие для него самого сомнительно (одну из его презумпций разберем чуть далее). Это не мешает ему пользоваться презумпциями как истинами, что, напомню, делал и Дарвин.

Вековой успех дарвинизма был бы невозможен, если бы не презумпция: «отбор малых ненаправленных вариаций есть ведущий фактор эволюции». Вместо поиска ее доказательств (их у Дарвина, как он сам признавал, нет), дарвинизм оставил, как и прокламирует метод презумпций, опровегать ее оппонентам.

Для оправдания своей лености дарвинисты приняли еще и установку: «He умножай сущностей сверх необходимого минимума».

Это - известная “бритва Оккама". Она имеет массу сторонников и противников. Еськов и Расницын приняли ее, Любищев и Мейен относились к ней негативно (противополагая ей требование всестороннего анализа проблемы, п. 4-17**); а математик и философ Ю.А. Шрейдер любил даже гово-

рить, что

              бритва Оккама годна лишь для духовной кастрации.

Этот тезис Шрейдера верен в том смысле, что автор обязан обдумывать свою идею всесторонне, в том числе и с разных сущностных позиций; только тогда в ней обнаружатся изъяны. Однако “бритва Оккама” полезна при компоновке материала - для публикации и преподавания.

Кстати, Вильям Оккам, логик XIV века, на самом деле говорил осторожнее, чем его позднейшие толкователи: «He следует делать большими средствами то, что можно сделать меньшими» [Рассел].

Такой умеренный тезис вполне можно принять: ведь новая сущность вовсе не обязательно есть “большее средство”. Часто бывает даже наоборот: попытка оставаться в рамках прежде принятых сущностей заставляет нагромождать допущения, а новая сущность как раз и есть то малое, что бывает надо добавить к прежним истинам, чтобы перестать громоздить произвольные допущения и начать делать дело.

Знаменитый ученик Оккама, логик Жан Буридан (которому тоже приписывают то, чего он прямо нигде не написал - дилемму “Буриданов осёл”)

блестяще развил мысль учителя: ввел в оборот почти всеми забытую античную идею вращения Земли; то была новая сущность, должная заменить нагромождение прежних-движений светил вокруг Земли.

Оккам пояснял, что его тезис означает прежде всего недопустимость введения гипотетических понятий, не поддающихся проверке опытом (отчего и стал предтечей эмпиризма).

Он был прав - в том плане, что нагромождение форм отбора лишь маскирует недостачу нужных сущностей. Так, отсутствие в дарвинизме механизма прогресса заменяется “отбором на высшую организацию”; отсутствие идеи сотрудничества - “групповым отбором” и “ценотическим отбором”; отсутствие идеи самоорганизации - “стабилизирующим отбором” и т.д. Недавно появился термин “замещающий отбор”, снявший для его приверженцев даже проблему появления человеческого ума: если природа отбирает организмы, то человек - мысли. К нашей теме прямо относится “мобилизующий отбор” (Бердников В.А. Основные факторы макроэволюции. Новосибирск, Наука, 1990, гл. 6), призванный заменить отсутствующее в дарвинизме понятие активности.

Начав отсекать “лишние” сущности на том лишь основании, что без них проще, неодарвинизм отнюдь не добился простоты, зато отсек почти всю биологию как лишнее. А потому и не дал рекомендаций.

Важно отметить, что “бритва Оккама” тоже - презумпция: никто ведь не отказывается от введения новых сущностей вообще; мол если понадобится, то введем. Однако еще Мопертюи отмечал, что только в конце исследования становится ясно, какой набор сущностей явился для него необходимым (см. [Чайковский, 1990, с. 29]); и уверение Еськова, что основу европейского научного мышления являет “бритва Оккама”, просто ложно. Проблемы теории познания столь просто, увы, не решаются.

Если уж требуется познавательный афоризм, то лучше такой:

«Великий физик Максвелл как-то сказал: из всех гипотез ... выбирайте ту, которая не пресекает дальнейшего размышления...» {Берг, с.

А идея презумпции как раз и призвана пресекать. Такова и главная презумпция Расницына: «сходство следует считать унаследованным, пока и поскольку не доказано обратное». Сам он знает, что она неверна:

«независимо возникшее сходство, вещь гораздо более обычная, чем мы привыкли думать, и она особенно обычна у близко родственных форм»; у далеких тоже: известно множество примеров «независимого достижения определенных уровней организации—уровней амфибий, рептилий, млекопитающих и птиц».

220

И всё же он, как ни странно, верит в нее:

«Тем не менее я думаю, что в основе... параллельной эволюции лежит... однажды приобретенная особенность» [Расницын, с. 32-33].

Оснований не приведено, и мне остается напомнить про ряды Копа - Вавилова. Как увидим далее, они ведут совсем не туда, куда ведет презумпция родства. Подробнее см. Мейен С.В. Путь к новому синтезу, или Куда ведут гомологические ряды? // Знание - сила, 1972, № 8 (перепечатано в книге: Мейен С.В. Листья на камне. М., ГЕОС, 2001).

Хотелось бы обойтись вовсе без презумпций, но не выходит. Остается выявлять собственные презумпции и отказываться ото всех, от каких можно. К примеру, я в молодости верил в положения дарвинизма, и только работы Любищева открыли мне, что эти положения суть презумпции. После этого, далеко не сразу, я стал проверять их, и они рассыпались.

Ho столь же тщательно надо исследовать сами суждения, в ходе которых рассыпается дарвинизм (нет ли среди них тоже неявных презумпций?), чтобы не начать строить догму того же качества. По-моему, ничто так не тормозит науку, как вера в возможность уложить факты в уже заданную теорию, вера в силу презумпций.

В данной книге сознательно принята всего одна-единственная презумпция - презумпция рационального объяснения явлений. То есть, не отрицая того, что некоторые положения эволюционизма могут по сути носить иррациональный (мистический) характер, я исхожу из возможности их понимания в рациональных терминах, пока мне не докажут противоположное. Без нее я не вижу возможности строить какую-либо эволюционную теорию, кроме теории непрерывного творения, которая, кстати, удовлетворяет “бритве Оккама” еще лучше, чем дарвинизм.