Работы по хозяйству

Зимой, когда приходила моя очередь, я должен был регулярно перевозить дрова. К тому времени выпадало много снега, и дорогу нужно было снача

ла расчистить, так же, как место для дров и вокруг сеновала.

При вспашке было всё наоборот, нужно было очень точно идти, упряжку из двух быков или лошадей приходилось вести так, чтобы плуг не выскочил из борозды. Если борозда искривлялась, то замечтавшегося ребёнка ждала трёпка, и это было в порядке вещей. Тогда никто не понимал, что у ребёнка могут быть свои мысли и мечты.

Когда приходили соседские дети, все расспрашивали друг друга, кто и сколько раз получил сегодня нагоняй, и если кто-то говорил: «Я нисколько», ему никто не верил.

Опять о вспашке: после вспашки поля выравнивались деревянными граблями, камни вытаскивали и складывали в конце поля. Однажды я долго из-за этих работ не ходил в школу, пока не пришло письмо от директора с угрозой родителям. Чтобы оправдать моё отсутствие, я намазал лицо керосином, от которого оно стало красным,как от сыпи. Увидев это, учитель сразу отправил меня к врачу, который поставил диагноз внутреннего загноения, всадил мне несколько уколов и дал мазь. После чего я по-настоящему заболел и провёл в постели несколько дней.

Контрольных работ я всегда боялся. Однажды произошло следующее: была объявлена контрольная по математике. Трое соседских ребят и я решили с помощью трюка избежать её, разыграв перед учителем сильную зубную боль. Хохулен Полдль был старшим из нас и превосходным притворщиком. Он так завыл от боли, а за ним Йесснер Михель, Томас и я, что учитель сразу же отправил нас к зубному врачу Ляйнеру, рядом со школой. Когда мы вчетвером пришли туда, в комнате ожидания никого не оказалось. В этот самый момент открылась другая дверь, вышли старый и молодой доктор и спросили: Что, ребята, случилось?

Мы трое одновременно, как будто выстрелили из пистолета: У Полдля болит зуб!

После чего Полдля увели в кабинет.

И тут мы услышали душераздирающий крик нашего друга Полдля, который без обезболивания жертвовал здоровым зубом. Теперь нас уже ничто не могло удержать, мы вылетели на улицу в направлении дома, боясь, что доктор будет преследовать нас. Только в Мадлинге мы остановились, чтобы отдышаться и дождаться Полдля. Он появился позже, плача, и с кровью во рту. Фальшивые собаки, трусы! — всё, что он смог сказать.

Мы сразу стали осматривать, сколько зубов вырвал доктор у Полдля, почему он так кричит.

На следующий день учитель дал каждому пару крепких пощёчин. Теперь смеялся Полдль:

Так вам и надо!

В итоге контрольную мы должны были выполнить, конечно же, все четверо.

Помню ещё один смешной случай с Полдлем. У нас на горе почти не было фруктов, а в долине, в Мадлинге и в Таферне, было много фруктовых деревьев: яблони, вишни и сливы.

Наша школьная дорога проходила через участок Ляймбахера, где росла слива. Мы часто стряхивали с неё ягоды.

Однажды, когда нижние ветки были нами уже обобраны, мы попросили Полдля залезть на дерево и потрясти. Полдль был самый большой и самый сильный из нас, но он всегда попадался на наших советах, так же было и в этот раз. Наши мешки были уже полны спелых плодов, как вдруг появился хозяин участка, Ляймбахер. А Полдль сидел на дереве и кричал: Ну, что, достаточно?

Хозяин ответил: Ах ты мерзавец, что ты делаешь наверху?

Продолжением, уважаемые читатели, была приличная трёпка, которую мы наблюдали с безопасного расстояния. Бедный Полдль, ему прилично досталось, даже пуговицы на его штанах были оторваны, и ему приходилось держать их руками.

Примерно в шести часах пешего хода от дома, на нагорье, выпасали мы своих бычков. Всего один раз отец взял меня с собой, чтобы я запомнил дорогу. Второй раз я должен был идти один, чтобы принести кормовую смесь: высушенные цветущие травы, соль, дроблёный овёс с пшеницей. Каждые две недели нужно было сходить туда, чтобы проверить скотину и передать еду пастуху. Дорогой по нагорью была узкая тропа, проходящая через две горы. В такой день мне нужно было выйти в 5 часов утра и быть в дороге до 22.30. Тяжёлую поклажу я должен был донести до места, накормить своих бычков, найдя их в стаде, проверить, здоровы ли они, и на обратном пути зайти к пастуху, передать привет, сало и шнапс. Это была тяжелейшая нагрузка. Найти дорогу и вернуться домой было нелегко, но страх не давал свалиться от усталости или заснуть на ходу. Мало кто может сегодня сделать то, на что мы, дети, были тогда способны.