10-4. Родство и сущность
Казалось бы, удобство построения макросистемы в форме таблицы очевидно. Однако развитие макросистематики пошло по иному пути: возникла мегатаксономия, т.е. мода строить многоцарственные филогенетические системы.
ные) обычно сохраняются только грибы, зато появляются мелкие и мельчайшие новые «царства» (есть даже из одного вида)[30]. He упорядочены и типы внутри царств. Такую систему можно только заучить, но и это бесполезно, так как через год-два появляется новая, а о старых вскоре уже никто не вспоминает, даже их авторы.
Словом, системы как таковой не дается. Давно лора спросить: когда это кончится? Когда появится система царств, о которой можно будет, наконец, рассказать в школе или хотя бы в вузе? Ответ прост и исторически проверен - тогда, когда авторы “мегатаксономий” прекратят громоздить перечни и задумаются о сути дела, т.е. займутся теорией. И, прежде всего, спросят себя: что такое родство групп, существует ли оно объективно и если да, то как его в принципе можно найти? Чтобы система была хоть сколько-то долговечна, она должна быть лишена грубых внутренних противоречий, характерных для мегатаксономии. Ее позиция прямо противоположна диатропи- ческой, в основе которой лежит структурализм. Он, как уже говорилось, почти неизвестен в англоязычных странах. Критику мегатаксономии см. в прежних вариантах данной книги (БПС, 2000, № 7, п. 2; ЧЭ, п. 10-4).
При наличии горизонтального переноса идея родства не может быть использована для классификации в принципе. Ho если таксон формулируется по принципу родства, то вопрос о наличии или отсутствии родства даже задать нельзя - всякий таксон состоит из родственников по определению. Вопрос о том, родственны ли группы, входящие в таксон, осмыслен лишь тогда, когда каждая группа задается своим определением, не оперирующим идеей родства. Именно такую цель ставит себе диатропика и этим может быть полезна систематике.
До сих пор успех в систематике сопутствовал тем, кто не забывал, что такое план строения организма. Мегатаксономия даже не упоминает план строения. Карл Вёзе, главная фигура в мегатаксономии, писал:
“Существуют две группы прокариот, (eu) Bacteria и Archaea, которые имеют не более отношения друг к другу, чем к Eucaria” (Woese C.R. Microbiology in transition // PNAS, 1994, vol. 94, № 5, p. 1602).
Начисто игнорирован тот факт, что все бактерии (включая археи) имеют один план строения, а эвкарии (т.е. эвкариоты) - другой.
К счастью, мегатаксономия клонится к упадку, как и вся молекулярная филогенетика. Тот же Вёзе теперь пишет, что молекулярная биология с ее отрицанием эмерджентности и проблемы биологической формы «была ус
таревшей с момента возникновения» и что изображение эволюции древом непригодно для «додарвинской эры», т.е.
Н.Б. Петров и В.В. Алёшин видят в молекулярных методах смысл лишь там, где те сопоставимы с “классическими”, где систематика строится на основе планов строения. Тогда молекулярные методы смогут указать на возможные в прошлом пути от одного плана строения к другому (ЭГ, 1043).
Возможна ли система, суть которой можно объяснить, не перечисляя самих царств? Систематик А.И. Шаталкин напомнил: есть два подхода к систематике, в равной мере обоснованных - сущностный и филогенетический. Первый подход он связал с именем Линнея (хотя, замечу, подход гораздо старше), и состоит он в том, что в один таксон объединяются организмы, имеющие одинаковое строение. Линней выразил это в своем знаменитом афоризме: «He признаки задают род, но род задает признаки». Другой подход формирует таксоны по принципу родства, причем Шаталкин отмечает, что само родство нам обычно неизвестно, и мы судим о нем по общности тех признаков, которые считаем для этого пригодными.
Примирить подходы может, по Шаталкину, такое понимание таксона:
«О таксоне обычно говорят, имея в виду морфологическую общность видов, обусловленную единством их происхождения» [Шаталкин, с. 13].
Добавлю, что в обоих подходах главное - интуиция: как сущность, так и родство ухватывается интуитивно, после чего ищутся признаки, формально выражающие убеждение исследователя. Проще говоря, авторы принимают в качестве классификационных только те сходства в строении, которые не противоречат их внутреннему убеждению о родстве, а прочие именуют независимыми приспособлениями. Шаталкин понимает, что такой прием произволен, и предлагает строить макросистему на сущностной основе, как Линней. Единственное важное отличие нынешней сущностной систематики он видит в том, что «суть вещей» трактуют не по Платону, не как что-то интуитивно ухватываемое, а как «главное свойство» каждого таксона. (Добавлю: для царств эти свойства выявлены Уиттекером.) Понятие таксона нельзя, по Шаталкину, дать вне всей системы. Для макросистемы это означает, что если мы хотим, чтобы каждое царство было таксоном, надо все царства определять на основе одной и той же логики. (О ней пойдет речь в п. 8.)
Каждое из привычных нам царств (растения, грибы и животные) Шаталкин аттестовал не как таксон, а как «систему жизненных форм», но он уверен, что определить царства как таксоны можно. Этим и займемся.
Еще по теме 10-4. Родство и сущность:
- 9-12. Блочность и родство групп
- 1-6** Существенное и побочное (сущность и акциденция)
- Сущность биогеографического региона
- Сущность и формы линамики популяций растений
- 9.1. Корреляции когнитивных характеристик испытуемых с разной степенью родства и сходства условий среды
- 10-5. Диатропика и систематика
- Инбридинг
- Адаптации на благо группы и адаптации групп
- Религия и знание
- 6-13* Ниша и таксон
- ХАРАКТЕРИСТИКА ВОЗБУДИТЕЛЯ
- ХАРАКТЕРИСТИКА ВОЗБУДИТЕЛЯ
- Развитие принципов систематики микробов
- ХАРАКТЕРИСТИКА ВОЗБУДИТЕЛЯ
- ХАРАКТЕРИСТИКА ВОЗБУДИТЕЛЯ