СТРАНИЦЫ ИЗ ИСТОРИИ зоологии

Зарождение зоологических знаний

Зоология — наука о животных; таково простейшее определение ее содержания.

Как и всякая наука, зоология имеет свою историю. Ее развитие не сводится только к количественному расширению фактического материала — на различных этапах своей истории она ставила перед собой неодинаковые задачи и по-разному подходила к изучению животного мира в его многообразии.

Где же истоки зоологической науки и кто положил ей начало?

«Первый человек» в роли первого зоолога. В середине прошлого столетия один из крупных ученых того времени на такой вопрос ответил следующим образом:

«Книга бытия», этот вдохновенный источник истории сотворения как нашей планеты, так и рода человеческого, представляет нам Адама, едва вышедшего из рук божьих, даже до сотворения Евы, занимающегося наименованием зверей земных и птиц небесных, и имена, даваемые им, по словам «Бытия», были имена истинные. Основываясь на этом, мы имеем право сказать, что первый человек был вместе с тем и первым естествоиспытателем и что, в частности, зоология, опередившая в этом отношении все другие ступени знания, предшествовала окончательному установлению рода человеческого на Земле».

Этой цитате немногим более ста лет, и взята она из исторического введения к известному в свое время руководству «Общая биология», принадлежащему перу крупного французского ученого Исидора Жоффруа Сент-Илера (сына и преемника своего более знаменитого отца Этьена Жоффруа Сент-Илера, одного из предшественников Дарвина).

Возможно, что ссылка на Библию была здесь у автора только данью цензурным требованиям: книга вышла в эпоху Второй империи — одной из самых реакционных в истории Франции. Однако и отбросив наивный библейский миф о праотце Адаме, мы можем принять, что первобытным людям уже на заре их человеческого существования приходилось ежедневно иметь дело с окружающей их фауной, то как со своей охотничьей и рыболовецкой добычей, то как с опасными хищниками.

Конечно, в общем круг тех представителей местной фауны, с которыми приходилось иметь дело первобытному охотнику

или рыболову, был сравнительно невелик, и для различения их уже на первобытной стадии развития языка должны были появиться соответствующие названия. С этой 'стороны чрезвычайно любопытны наблюдения этнологов, изучающих жизнь современных отсталых народностей, например некоторых племен индейцев, обитающих в глухих лесных областях Бразилии. Выяснилось, что у этих детей природы имеются определенные названия для отдельных видов животных и растений, но в их языке не оказалось слов для обозначения родовых понятий:              «зверь»,

«птица», «рыба», «дерево» (явление, прямо противоположное тому, что мы теперь наблюдаем у типичного горожанина, который узнает в природе «птицу вообще», «рыбу вообще», «дерево вообще», но не очень хорошо отличает сосну от ели или галку от вороны).

Библейская легенда о «ноевом ковчеге». Пока кругозор у отдельных племен и народов ограничивался узкими пределами их родины, пока различная мелочь животного мира не привлекала их внимания и слыла под сборным именем червяков и букашек, такая первобытная «зоология» в духе библейского праотца Адама достаточно удовлетворяла их практические и умственные потребности и не имела каких-либо стимулов к развитию и усоверг шенствованию. Поэтому, если обратиться к той же Библии как литературному памятнику глубокой древности, понятны и наивные представления ее составителей, увековечивших легенду о «всемирном потопе» и «ноевом ковчеге», в котором могли поместиться и сохраниться для расплода хотя бы по паре и «чистых» и «нечистых» животных.

Легенду о «ноевом ковчеге» следует вспомнить учителю, когда он будет говорить учащимся о богатстве и многообразии животного мира: современная зоологическая наука определяет общее число ныне существующих видов животных в размерах до полутора миллиона; если из этого числа исключить животных, обитающих в воде (что составит приблизительно 300 тысяч видов), то на долю наземных животных, которым мог бы угрожать «всемирный потоп», придется около, а то и более миллиона видов. Это число нужно еще удвоить (ведь Ной должен был взять по крайней мере хоть по паре особей каждого вида), и тогда любому школьнику будет ясно, что такой зверинец никак не мог бы уместиться и прокормиться в том деревянном ковчеге, который по божьему внушению сколотпл Ной с помощью своих сыновей.