ИХ БЫЛО МНОГО

Круглоротые — миноги и миксины — это жалкие остатки племени бесчелюстных. А когда-то, около 450 миллионов лет назад, бесчелюстные были многочисленны и разнообразны. Собственно круглоротых же в те времена еще вообще не было.

Костяной панцирь бесчелюстных не играл роли наружного скелета, мышцы к нему не прикреплялись. Он служил исключительно для защиты от каких-то хищников. Для защиты служил и хрящевой череп. Но он защищал не от врагов, а от добычи.

Сложный мозг, а у бесчелюстных он был уже достаточно сложным, не любит толчков и ударов.

Расчленять добычу и проглатывать по кусочкам, как это делают остальные существа с развитым мозгом, вроде головоногих моллюсков и членистоногих, бесчелюстные, понятно, не могли, они заглатывали добычу живьем. Но и полихеты, и членистоногие, даже мелкие, сопротивляются достаточно энергично. Мозг же расположен прямо над глоткой. И череп возник для защиты мозга от брыкающегося во рту трилобита или извивающегося червя. У некоторых бесчелюстных хрящевой череп даже окостеневал. Кстати, у всех позвоночных череп в эволюции (филогенезе) и индивидуальном развитии (онтогенезе, который, как известно (см. с. 49), в общих чертах повторяет филогенез) развивается именно сни

зу, а «крышка» достраивается (если достраивается) гораздо позже — вспомните роднички у маленьких детей.

А вот настоящий скелет, к которому крепятся мышцы, у бесчелюстных был немногим лучше, чем у ланцетника. Опорой для мышц тела служила хорда. В перегородках между жаберными щелями у ланцетника есть стерженьки из плотной соединительной ткани, не дающие щелям спадаться. Бесчерепные создали на их месте мощную подвижную арматуру из хряща — жаберные дуги — и, вполне вероятно, могли не только открывать и закрывать жаберные щели, но и сильно сжимать глотку, удерживая добычу и пропихивая ее в пищевод. Но, в целом, в развитии органов движения бесчелюстные недалеко ушли от своих предков.