12. Соболев и его «историческая биогенетика»

Яркую картину эволюции как процесса, одновременно морфологического, физиологического и экологического, развернул в те годы палеонтолог Дмитрий Николаевич Соболев (1872-1949). К тому же только у него одного чувствуется понимание истории - прежние взгляды приводятся им не для красоты и не для показа эрудиции, а с целью понять, что такое эволюция.

И только у него мы находим попытку создать действительно теорию, т.е. оглядеть с единой позиции эволюцию всю, а не те лишь ее черты, что милы самому автору.
Он опубликовал диссертацию по филогении гониатитов^- (гониатиты отряд подкласса аммонитов, вымерших головоногих моллюсков - получили свое название за угловатость шовной линии - рис. 21.) Защитить ее не
удалось, формально коллеги возмутились обилием цитат из Лукреция, но реальную причину Соболев видел «в еретическом характере» своих идей; Соболев предложил синтез того главного, что нашел в ламаркизме и дарвинизме, с идеями Копа (т.е. с будущим номогенезом). У Ламарка он взял принцип градации (прогресса), у Дарвина - изъятия непригодных (отбора как причины вымирания), а у Копа - идею рядов и принцип независимой эволюции видовых и родовых признаков.
Рис. 21. Раковина гониатита (девонский период). Внизу показана ее простая угловатая сутура (ср. с очень сложной сутурой на рис. 15)
Начал Соболев с того, что определил предмет исследований:
«многие формы мало отличаются одна от другой... В сети многочисленных переплетающихся вариаций не всегда легко уловить расплывающиеся границы “вида”. Ho если вместо цельных форм мы будем рассматривать их признаки как самостоятельный объект исследования, мы легко заметим, что пределы вариаций этих признаков не широки. Небольшое число типов формы... в разнообразных сочетаниях повторяется у различных форм» (с. 7-8).
Тем самым, предлагалось вести исследование эволюции форм, отвлекаясь и от наличной систематики, и от “происхождения видов”.
Соболев Д. Наброски по филогении гониатитов. Варшава, 1913 (также: Известия Варшавского политехнич. института. 1914. № I. с той же нумерацией страниц).

Посылая Соболеву свой саратовский доклад, Вавилов писал:
«На днях от проф. JLC. Берга я узнал, что в вашей работе о филогении гониа- титов развиваются мысли, аналогичные тем, к каким пришли мы, работая с растениями. Книгу вашу я прочитал, и действительно ваш... закон параллельного развития в сущности весьма близок к тому, что я назвал законом гомологических рядов».
Близость, конечно, есть, но у Соболева сказано больше: на ископаемых описана реальная эволюция, а не одна нынешняя изменчивость, как у Вавилова. Соболев разделял признаки на комбинационные (такова форма раковины), такие же, как позже у Вавилова, а также градационные (такова су- тура) - те, которые определяют постепенную эволюцию группы, и мутационные (такова всякая перемена в онтогенезе, см. далее) - каких в материале Вавилова нет.
До войны Соболев работал в Варшаве, был учеником Амалицкого, а занесенный войной в Харьков, стал профессором и с 1915 года читал лекции как для студентов, так и для публики. Из них родилась его теория, опубликованная в 1924-28 годах и вскоре забытая. Как и Берг, больше об эволюции Соболев не высказывался, избежал репрессий и заведовал в Харьковском университете кафедрой геологии до конца дней (1949 г.). Подробнее см. Колчинский Э.И I/ ВИЕТ, 1995, № 3.
Как когда-то Теофраст, он видел в процессах, которыми учебники “доказывают" эволюцию, не создание новизны, а лишь продолжение онтогенеза, который всеми признан как процесс запрограммированный (эволюция в первичном значении этого слова, т.е. разматывание нити). Эволюция для Соболева - единый процесс «органического роста», идущий как при развитии особи (онтогенезе), так и при историческом развитии (филогенезе). «Органический рост» протекает в череде поколений, так что каждое поколение, вырастая, повторяет онтогенез своих родителей не в точности, а с ничтожными изменениями. Идею эту Соболев взял у Нэгели. Соболеву она была важна тем, что отрицала за обычными постепенными историческими изменениями новизну, создание чего-то совсем нового.
Подлинно новое возникает, по Соболеву, скачком и являет собой не эволюцию, а биогенетику. И свою теорию исторического развития жизни
Соболев назвал исторической биогенетикой2^. Его обоснование биогенетики шло с трех сторон. Во-первых, все достоверно известные примеры появления новых видов являют собою, начиная с чистотела Шпренгера (п. 12), примеры скачков. Во-вторых, история флор и фаун является чередованием периодов скачков и периодов постоянства, о чем писал еще Геер (поэтому в ископаемой летописи почти нет переходных форм). Его поддерживали многие палеонтологи, но их не слушали. Большинство держалось
по
Соболев Д. Начала исторической биогспетики. Харьков-Симферополь, 1924.

позиции Дарвина, в пользу которой есть несколько примеров медленного постепенного увеличения какого-то признака.
Дарвинизм легко мирится с отсутствием ископаемых переходных форм, для него гораздо важнее те редкие примеры, когда ископаемые переходные формы есть и становятся в “непрерывный” ряд.
Наиболее известный и важный из них - эволюция североамериканских предков лошади. С начала кайнозойской эры известен отряд Condylarlhra, который считается предковым и для копытных, и для грызунов, и даже китов. От него до нынешней лошади выстроен ряд, местами весьма детальный. Парадным примером в дарвинизме является, как в дни Соболева, так и ныне, эволюция предков лошади от трехпалых к однопалым, фундаментально описанная Владимиром Ковалевским в 1873 году.

Оппоненты возражали: такие примеры единичны, а 95% видов появляется сразу, скачком, причем в слоях отличной сохранности. Их не слушали, пока в 1972 году группа американских палеонтологов (Стивен Гулд и др.) не переломила общественное мнение: вдруг большинство согласилось, что часто таксон образуется быстро и затем мало меняется. Вместо «перечеканки», термина давно забытого Геера, в обиход вошли термины «прерывистое равновесие», или, что то же, пунктуализм (о нем см. п. 9-1).
Описание эволюции лошади Соболев шутливо называл «парадной лошадью эволюционной теории», где парадный эффект достигнут за счет смешения понятий: он писал, что начальные члены ряда
«не могут быть включены в непосредственную родословную лошади, так как другие признаки, кроме ног, оказываются у различных членов этого ряда различными».
Указав «предков» лошади по Ковалевскому, Соболев иронизировал:
«палеотерий давно уже вымер, не претерпев изменения, когда появился первый анхитерий, а этот в свою очередь исчез, тоже не изменившись, прежде чем был замещен внезапно появившимся гиппарионом. Таким образом, «родословная» обращается в простое изображение процесса, каким трехпалая ступня могла превратиться в однопалую» (Д. Соболев. Начала.... с. 135).
Как увидим в п. 9-12, данный пример Соболева оказался ошибочным, но зато тут поднят важный вопрос: всюду, едва исследователь начинает строить конкретный ряд от третичного зверя к современному, выясняется, что он следит только за избранными им признаками - за скелетом пальцев, за рисунком зубов, за «утолщением костей, поддерживающих рога» и т.п. (т.е. за семофилогениями, см. п. 9-12), но не за преобразованием целых организмов. Выходит, что сам факт эволюции вне сомнения, но все конкретные пути сомнительны. Почему так?
Соболев отвечал: потому, что в организмах на самом деле не содержится достаточной информации о путях их прежних преобразований. Мысль не была новой (ее высказывал еще Мопертюи), но понималась с трудом и немногими. И если большинство биологов, отклонив чужой ряд как недосто
верный, выстраивают свой, не более достоверный и не более долговечный, то меньшинство (и Соболев с ними) ищет иного принципа упорядочения ископаемых, без детальных родословных.
Изменчивость ископаемых сходна с изменчивостью ныне живущих: реализованы различные варианты, их можно выстраивать в ряды и называть эти ряды эволюционными, но чаще всего это будет лишь исповеданием своей веры. Если в случае «органического роста», когда ничего нового не образуется, Соболев соглашался верить и в постепенность, и в скачки, то принципиальную новацию он соглашался принять исключительно в форме скачка, ибо промежуточные формы, «не обладая должной устойчивостью, не существовали» (Начала..., с. 148). Это в-третьих.
Тут до Соболева всё зависело от презумпции исследователя: одному достаточно пары “непрерывных рядов", чтобы счесть, что и у остальных ко- гда-нибудь найдут переходные формы (а потому скачков не бывает), другому же эта пара - неинтересное исключение из общего закона, закона скачков. Ho Соболев глянул с третьей стороны: и то и другое есть, и то и другое важно, суть же спора в том, кто как читает материал. (Мы вернемся к этому вопросу в п. 9-12.) Ho как же появляется нечто новое?
Соболев видел главный механизм новаций так же, как Жоффруа, через изменение онтогенеза, причем основывался на двух главных группах фактов: параллелизм таксономических различий с уродствами (как Мопертюи и многие после него) и предварение эволюции онтогенезом (пророческие фазы Павлова).
Соболев привел примеры массового характера таких новаций, и один из них так прост, что я кратко изложу его. У всех аммонитов есть сифон - канал, проходящий через все камеры раковины и позволяющий регулировать ее плавучесть. Канал закручивается вместе с раковиной, обычно по наружной стороне ее полости. В конце девонского периода вдруг появилось много видов аммонитов, у которых сифон шел по внутренней стороне раковины - это климении (названы по имени мифической Кпимении, дочери Океана). Данная особенность столь фундаментальна и постоянна, что их выделили в особый отряд и, тем самым, сочли происшедшими от общего предка. Однако Соболев описал 12 таких рядов позднедевонских гониати- тов, что последним членом каждого ряда можно поставить какую-то климе- нию - единственное ее отличие от остальных членов ряда в том, что сифон у нее идет по внутренней, а не по внешней стороне полости камер. Поскольку известно, что у некоторых аммонитов сифон в раннем детстве переходил с внутренней стороны полости на внешнюю, Соболев объяснил появление климений как скачок хода онтогенеза в каждом из этих рядов в отдельности. Если так, то отряд климений ввести можно, но он ничего не скажет о родстве. Откуда взялась синхронность появления климений? Все они появились в позднем девоне и в нем же вымерли. (Внутренний сифон - мутационный признак.)

Это стоит выразить как тезис Соболева:
Объектом эволюции служит не вид, а совокупность свойств, характер- ная для рассматриваемой группы и ее эпохи.
Тут мы подходим к самой оригинальной части исторической биогенетики - к теории регулярных смен флор и фаун. Теория была забыта (хотя самого Соболева и его «Биогенетику» многие знают и чтут), и лишь недавно историки науки вновь открыли ее [Колчинский; Попов]. Почему забыта, можно лишь гадать - потому ли, что развита была в серии популярных статей, или потому, что опережала остальную науку на лет на 60.

<< | >>

Источник: Чайковский Ю.В. Наука о развитии жизни. Опыт теории эволюции.. 2006

Еще по теме 12. Соболев и его «историческая биогенетика»:

- Биология индивидуального развития - Для внеклассного чтения - История биологии - Книги по биологии - Научно-популярная биология - Теория эволюции - Физиология животных -

- Биология - Ветеринария - Взаимоотношения животных - Все животные - Геология - Зоопсихология - Коровы - Кошки - Лечение животных - Лошади - Насекомые - Науки о Земле - Опасные растения и животные - Растительный мир - Редкие животные - Сельское хозяйство - Собаки - Экология -