Защита птенцов

Многочисленным опасностям подвергаются и вылупившиеся из яиц птенцы. Гнездовые птицы обыкновенно с большой самоотверженностью защищают своих беспомощных детенышей, находящихся в гнезде, стараясь прогнать подбирающегося к ним врага, а для птенцов выводковых птиц, которые с первых дней жизни ходят за матерью в поисках пищи (куриные птицы, гуси и утки, кулики, чайки), защитой служит еще и покровительственная окраска одевающего их пуха, — она им более необходима, чем взрослым птицам, которые умеют летать (вспомните цыплят курицы — сразу ли появляется у них яркое петушиное оперение?).

Интересны приемы, которыми многие птицы отводят преследователя от своего гнезда или своего выводка, переключая его внимание на себя, иногда притворяясь при этом ранеными или обессилевшими, но вместе с тем ловко увертываясь от обманутого врага. В такой форме инстинкт отвода преследователя особенно ярко выражен у козодоя (см. рис. 237), гнездящегося прямо на земле по сухим боровым перелескам. На экскурсиях обычно удается наблюдать приемы отвода у трясогузок (на пустырях и полевых дорогах) и у чибисов (на болотистых лугах). Трясогузки при этом бегут у самых ног прохожего, случайно оказавшегося вблизи их гнезда (где-ннбудь в куче камней или в поленнице дров), и этим стараются увести его за собой в другую сторону, а чибисы с громкими криками (от которых произошло и их название) носятся вокруг человека или собаки, попавших в места их гнездовья.

Совершенно особый способ обеспечить воспитание своего потомства применяет

Рис. 245. Кукушка.

кукушка (рис. 245),. Как известно, кукушка гнезд не строит, а подкладывает свои яйца в гнезда других, обыкновенно более мелких насекомоядных птиц (гнез- довый паразитизм).

В связи с таким способом размножения яйца кукушки очень мелки по сравнению с размерами самой птицы; когда кукушка подбросит такое яйцо в гнездо какой-нибудь мелкой певчей птички, например славки, оно не выделяется среди других яичек, находящихся в гнезде, и птичка насиживает его вместе со своими собственными.

Рис. 246. Птенец кукушки выбрасывает яйцо из гнезда.

Рис. 247. Садовая славка кормит кукушонка.

смогла бы воспптать. Но такое большое количество яиц необходимо для того, чтобы обеспечить кукушке продолжение ее рода: дело в том, что кукушка не всегда удачно выбирает «воспитателей» для своего потомства, и часть птенцов погибает от несоответствующего корма.

Птенец кукушки появляется из яйца очень маленьким и беспомощным, но быстро растет и вскоре перегоняет своих сводных братьев и сестер. Тогда он спинкой выталкиЁает из гнезда яйца или других птенцов (рис. 246), остается один в гнезде и один получает весь корм, приносимый приемными родителями, — иначе для крупного и быстро растущего птенца кукушки было бы мало и места и корма (рис. 247 и 248).

Значит, воспитание одной кукушки идет за счет гибели целого выводка полезных для нас насекомоядных птиц — славок, трясогузок, горихвостки и т. п. Но кукушка с лихвою окупает причиняемый этим вред, истребляя в свою очередь множество Ьредных насекомых и в том числе различных мохнатых гусениц, ко[XXII] корых избегают трогать другие птицы.

Как формируется норма поведения птиц. Наблюдения над поведением птенцов показывают, что в основе его лежат прирожденные безусловные рефлексы, свойственные данному виду и резко различные у незреловылупляющихся птенцов гнездовых птиц и птенцов птиц выводковых, уже с самого начала одетых густым пухом (рис. 249).

Гнездовые птенцы появляются на свет беспомощными и слепыми; из внешнего мира они способны воспринимать только прикосновение к их телу, толчки, а также громкие звуки (очевидно, ощущаемые ими как осязаемые колебания воздуха). Такие сигналы, обычно совпадающие с появлением кормящих родителей, вызывают у птенцов пищевой р е.ф леке: они вытягивают вверх шейки и широко разевают тклювы (просят есть).

Выводковые птенцы (куриные, гусиные и др.) при выходе из яичной скорлупы уже обладают и зрением и слухом; пищевой рефлекс проявляется у них в форме клевания, а опыт и подражание (т. е. уже новые условнорефлекторные связи) научают их отличать съедобные куски от несъедобных. У них на основе прирождейных рефлексов устанавливается обоюдная связь с матерыо-наседкой: попискивание цыплят побуждает наседку

разыскивать и собирать вместе разбредающихся малышей, а особый звуковой сигнал матери у многих выводковых вызывает спасительный рефлекс затаивания, когда неподвижно прильнувшие к почве птенцы становятся незаметными для преследователя.

Промежуточное звено между этими двумя крайними типами составляют птенцы хищных птиц, одетые густым пухом, но остающиеся в гнезде до полного окрыле- ния (рис. 249).

Любопытно различие, обнаруженное у птиц одного и того же семейства утиных. Только что вылупившийся кряковый утенок сразу же узнает свою мать по ее характерному кряканью. Если утенок был высижен уткой другого вида (например, мускусной), издающей иные позывные звуки, то он свою наседку за мать не признает, но бежит за человеком, имитирующим утиное кряканье, которое и является здесь безусловным раздражителем. Но только что вылупившийся гусенок признает за мать любую птицу, которая его высидела, или даже всякий другой движущийся предмет, который первым попадается ему на глаза. Таким образом, в отличие от утенка, гусенок приобретает рефлекс на мать при помощи органа зрения и в результате своего индивидуального опыта, то есть условнорефлекторным путем.

alt="" />Так уже с первых дней жизни птенцов их прирожденные рефлексы начинают обрастать сложной системой условнорефлекторных реакций.

У видов птиц, которые характеризуются наиболее сложным поведением (наши врановые, некоторые тропические попугаи), система условных рефлексов, создающаяся в результате их жизненного опыта и подражания, отодвигает на задний план врожденные инстинкты, и в поведении этих птиц проявляются уже некоторые элементы рассудочной деятельности (как это можно видеть и в поведении высших млекопитающих — собаки, человекообразных обезьян).

В памяти автора этой книги ярко запечатлена характерная сцена, которую ему довелось наблюдать из окна в далекие годы его юности. Разлегшись у сарая, дворовый пес Бобрик занялся обгладыванием каких-то выброшенных ему кухонных остатков. Вскоре на дворе появилось пять ворон. Три из них заняли позиции перед мордой Бобрика,'две другие расположились поблизости от егО' хвоста. Бобрик покосился на толпящихся вокруг него непрошеных гостей и сердито зарычал; те несколько отступили от него, но и не подумали улетать. Наконец одна из тыловых ворон т6 ли клюнула, то ли ущипнула хвост-фбаки; та, обернувшись назад, злобна огрызнулась, и в тот же миг одна из передних ворон ловко ухватила из-под собачьей морды лакомый кусок. Тотчас же вся пятерка дружно снялась с места и улетела в одном направлении, оставив пса одураченным.