10-2** Кладизм

Если мы можем упорядочить мероны, то, проведя сперва разделение объектов по принципу значений первого мерона, затем - второго и т.д., получим иерархию. Так, толпу военных легко упорядочить, разделив их по родам войск (все роды войск суть состояния одного мерона - “род войск”), затем в каждом роде войск разделить людей по званиям, а всех лиц одного рода и звания выстроив по росту. Подобным образом можно упорядочить всё что угодно, даже набор случайных чисел: сперва разделить их на четные и нечетные, затем в каждой из этих двух групп - на кратные трем и все прочие, затем на кратные пяти и т.д. Это значит, что данный способ классификации использует конкретные свойства изучаемой структуры не больше, чем мясорубка использует форму перемалываемых тел.
Такая система (где иерархия получена путем упорядочения меронов), называется кладистической. Ее можно построить для любого множества неодинаковых объектов, и она всегда окажется иерархической. Похожим способом Линней построил свою систему цветковых (см. [Любищев, 1972]; Чайковский Ю.В. Систематика видов и систематика царств // БШ, 1996, № 4), и никто (в том числе и он сам) не полагал ее естественной..
В такой системе самой по себе нет истории. Тем не менее именно кла- дистические системы распространены в качестве эволюционных. Пока это противоречие не осознано, нельзя надеяться на построение системы, которая окажется в каком-то смысле естественной, например, долговечной.
Для примера рассмотрим обширную статью “Филогения змей” (Lee M.S.Y., Scanlon J.D. Snake phytogeny based on osteology, soft anatomy and ecology // BR, 2002, № 3). Авторы заявили, что кладистический анализ подтвердил монофиле- тическую суть подотряда змей, т.е. допущение, что все змеи произошли от единого предка. Работа проделана огромная — для анализа взято 263 мерона, и значения их выписаны для всех рассмотренных групп змей.
Однако удивляет полное отсутствие упоминания яда и ядовитых зубов — того, что для большинства людей считается главным у змей. (Сто лет назад змей клас
сифицировали именно по наличию и форме ядовитых зубов, по их положению во рту змеи, а в середине XX века было выяснено, что яды бывают двух совсем разных типов и что это говорит о родстве.)
Оказывается, авторы вообще не анализировали надсемейство ужеобразных (Colubroidea), в котором состоит 3/4 всех видов змей, в том числе все ядовитые. Оно взято лишь как единица, равноценная остальным, мелким, причем в характеристику ужеобразных включено только 8 меронов. Столь урезанный анализ привел к цели, но в весьма странном смысле: от прежних групп пришлось отказаться и ввести те, какие диктовал кладистический метод, да и то весь подотряд охватить не удалось. Мне не удалось сравнить их систему ни со старыми, ни с новой (в руководстве Кэрролла, которым мы пользовались в гл. 9), настолько различны названия. Становится досадным правилом — вводить свою филогению- однодневку, даже не сопоставив ее с известными системами (такова же, например, “система” ластоногих И.Я. Павлинова - см. Дополнение I).
Практически такая филогения бесполезна и явно не будет принята систематиками, но она вряд ли нужна и теоретически, ибо не говорит об эволюции змей почти ничего. В самом деле, ядовитость (одна из главных тенденций эволюции змей) не рассмотрена; если же ее учесть и включить в анализ хотя бы некоторые другие из важных меронов надсемейства ужеобразных, его монофилия рухнет и будет не к чему пристроить остальные группы змей.
Вскоре тот же Майкл Ли опубликовал с соавторами (BJ, 2004, v. 81, № 4) иную филогению змей, основанную на иных признаках, с иным общим предком, причем статья в BR даже не помянута. К сожалению, для кладистов это довольно обычно, а значит, вопроса о долговечности системы они вообще не ставят.
Кладизм является лишь развитием до логического предела (а он на практике обычно означает абсурд) иерархической идеи, и его обсуждение не имет смысла, пока не выработано отношение к методу иерархии вообще.

Согласно тезису Короны, данный метод не только приемлем, но и неизбежен в практике, хоть и не связан по сути с идеей общего предка. Другое дело - должна ли иерархия принимать форму кладизма.
Мне ситуация видится прямым следствием утери общебиологической культуры у предыдущего поколения англоязычных биологов (см. п. 4-17, петит), повлекшей забывание основной таксономической проблематики. Их позиция, на мой взгляд, вызвана полным неведением всего, что сделано вне кладизма. Ныне даже убежденный филогенетик Расницын пишет:
“Кладистика... соответствует западному, прежде всего американскому мироощущению, хотя и там уже возникают вопросы и скепсис” [Расницын, с. 26]. Поэтому представляются интересными слова Зелеева:
“Для создания непротиворечивой системы организмов иерархический подход неприемлем, так как, наряду с субъективностью выделения ведущих признаков, здесь очевидно смешение степеней родства и уровней организации. В целом естественная система видится, по меньшей мере, трехмерной, где кро
ме оси времени, отражающей историческую преемственность организмов, должны быть отражены уровень организации и экологический параметр - место организма в экосистеме” (Зелеев P.M. Подходы к построению системы организмов // ЛЧ, 2000).
Сложность строения иногда бывает отражена и в таксономии: так, в типе членистоногих состоят организмы, устроенные сложнее, чем в типе кольчатых червей, а в классе насекомых - устроенные сложнее, чем в классе многоножек. Однако в целом надо согласиться с Зелеевым: систематика строится не на сложности строения (не на целостности), а на совокупности признаков, и в таксон одного ранга могут входить как организмы близких, так и очень различных уровней сложности. Некоторые типы (губки, кольчатые черви, семенные растения) таковы, что каждый из них достаточно однороден по сложности строения, тогда как другие типы (моллюски, хордовые, зеленые водоросли, красные водоросли) состоят из крайне различных по сложности строения организмов каждый. Так, и ланцетник, и человек - хордовые. И наоборот - один уровень сложности можно наблюдать у очень таксономически далеких организмов, о чем уже шла речь в п. 6-7. Другими словами, общепринятая систематика никакой картины мира не дает.
Еще до Зелеева высказан аналогичный тезис Кирилла Михайлова:
«Помимо системы собственно таксонов, существуют, по меньшей мере, еще две - система морфологических уровней и система жизненных форм»
[Михайлов, с. 42]. Далее нам понадобятся все три оси. Тезис перекликается с тезисом Соболева (п. 4-12), но кладисты не видят этого. Удивительно, что они уверены в строгой обоснованности своего метода, хотя в центральном пункте их рассуждений всякий анализ отсутствует. Дело в том, что у них выбор признака, годного для классификации, ведется не из биологических соображений, а из уверенности в ничтожно малой вероятности совпадений:
“Кладистический анализ базируется на предположен™ о неповторимости и необратимости эволюционных преобразований (известном, как закон Долло). А это предположение, в свою очередь, основывается на соображениях вероятности: вероятность того, что одно и то же изменение в генотипе может произойти независимо несколько раз, настолько мала, что ее можно считать равной нулю. Таким образом, предполагается, что каждая апоморфия (признак, годный для классификации - Ю. Ч.) возникла один раз и унаследована всеми потомками” [Клюге, с. 15].
То же в иных словах пишут и другие (например: [Медников]), но важно понимать, что в основе тут лежит очень частное понимание случайности: принято, что все варианты равновероятны, а это заведомо не так. Противоречиво и понимание филогенетиками задач систематики: целостное по форме заявлений, оно на деле оперирует отдельными признаками.
Слова Короны, Михайлова и Зелеева наводят на мысль, что если иерархическая система допустима, то не в качестве единственной.

Еще по теме 10-2** Кладизм:

1. 10-2. Филогенетика, кладизм и систематика
2. Ю-2*** Какую же систему считать эволюционной?
3. 10-3. Альтернативы кпадизму и филогениям вообще
4. Портал "ПЛАНЕТА ЖИВОТНЫХ". Кто ты, собака?, 2010
5. Любопытное доказательство того, что собаки очень давно одомашнены, приводит советский ученый-языковед академик Н. Я. Марр...
6. Антропологи изучают кости и скелеты людей очень далекого прошлого, изучают их близких и отдаленных родственников — ископаемых и современных обезьян,— чтоб восстановить путь, который прошел человек в своем развитии.
7. Находки, проливающие свет на происхождение собак, имеют возраст 8—10 тысяч лет...
8. Значит, собака пришла сюда вместе с человеком?..
9. Находка Савенкова произвела сенсацию...
10. КАК ЭТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ!
11. Люди не очень опасались волков, волки же не очень боялись людей и нередко подходили к стоянкам первобытного человека достаточно близко.
12. Видимо, много, очень много лет жили люди и волки на расстоянии, очень медленно сближались и очень трудно понимали выгодность сближения...
13. Среди ученых нет единого мнения, ради чего была приручена собака...
14. Но могло быть и иначе.
15. Волки жили стаями...
16. Cуществует еще одна гипотеза, объясняющая появление волков среди людей...
17. ПОЧЕМУ ЭТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ!
18. Как относились к животным наши далекие предки?..
19. "УМОМ СОБАКИ ДЕРЖИТСЯ МИР"
20. Считается, что первую научную классификацию пород собак сделал знаменитый французский натуралист Бюффон...