Ископаемые обезьяны

Одновременно с вышеописанными изысканиями в Европе, Азии и Америке, поиски животного предка велись и на территории черного континента. Наиболее преуспела в них супружеская пара Мери и Луис Лики, посвятившая пращуру не один десяток лет совместной жизни. Мало кто мог бы состязаться с ними в производительности при воспроизводстве обезьянолюдей.

Как четой Лики, так и другими исследователями были выданы на-гора сотни обезьяньих и человеческих окаменелостей.

Причем каждая человеческая окаменелость — будь то кость, череп или скелет моментально отбрасывалась, подвергнутая критике как интрузивное захоронение, как результат смещения пластов или как проделка шутника. Это весьма напоминало детскую игру “верю - не верю”. Любой же фрагмент              Мери и Луис Лики даже самый маленький обезьяньего скелета записывался в предки человека и получал собственное название.

В этом созвездии “предков” с трудом могли разобраться сами палеоантропологи; Plesianthropus transvaalensis, Paraanthropus robustus, Paraanthropus crassidens, Telanthropus capensis, Australopithecus africanus, Australopithecus transvaalensis,

Australopithecus robustus, Australopithecus prometheus и прочие недо-человеки, почти-человеки и уже-почти-совсем-человеки. Однако со временем все они были признаны представителями одного вымершего вида обезьян австралопитек (“южная обезьяна”). Отличия же в скелетах не выходили за рамки внутривидовых и межполовых вариаций. Точно так же среди своих знакомых вы можете вспомнить людей с массивным (robustus), изящным (africanus) и промежуточными типами скелета, но если отбросить ваше личное к ним отношение, придется признать, что все они в равной степени принадлежат одному и тому же виду Homo sapiens — человек разумный.

И все-таки, при всей спорности африканских находок, и даже принимая во внимание их соседство с человеческими костями, это было что-то настоящее, за что можно было реально подержаться. Именно поэтому интерес к ним резко возрос в середине 50-х годов, когда о “предках”, найденных на других континентах, стало стыдно вспоминать.

Именно в разгар этого повышенного интереса и была сделана необычная находка в ущелье Олдувай близ оз. Виктория, в более чем ста километров к западу от г. Килиманджаро. Это был череп, обнаруженный миссис Лики. Он состоял из лицевого отдела и затылочной части, промежуточные же кости отсутствовали. Это позволяло, сдвигая или раздвигая имеющиеся фрагменты, добиваться получения реконструкции с любым необходимым объемом мозга, что существенно выделяло находку из ряда австралопитеков, имевших явно обезьяньи мозги. Находка получила официальное название Zinjantrohropus boisei (Зинджантроп Бойса — в честь Чарльза Бойса, спонсировавшего экспедицию) и неофициальное — Щелкунчик (музыка навеяла). Впоследствии в окрестностях были найдены фрагменты еще нескольких, более мелких, особей, а также множества костяных и каменных орудий. Последние включали боло — до двенадцати полных комплектов (по три шара) и несколько отдельных шаров. За эти изделия более мелкие особи получили название Homo habilis (Человек умелый), хотя орудия явно принадлежали не им, а их современнику — человеку неандертальского типа, череп которого был найден там же. В итоге все найденные кандидаты в гоминиды тоже были идентифицированы как обезьяны — австралопитеки. Не исключено, что Щелкунчик был крупным самцом, окруженным гаремом из более мелких самок, которым поневоле приходилось быть habilis.

Об австралопитеке, как о возможном предке человека, вновь заговорили в 1974 году в связи с находкой, сделанной экспедицией Д.С.Иохансена в Хадаре (Эфиопия) и получившей имя Люси в дань

уважения “Битлз”. То, что обнаружил Иохансен, было представлено миру как на удивление полный [на самом деле — не более 40%] скелет Australopithecus afarensis, свидетельствующий, что австралопитек был прямоходящим.

Лишь много позже выяснилось, что пресловутый коленный сустав был найден на расстоянии 2400 метров от скелета. К тому же залегал он на 80 метров глубже, что, в соответствии с предложенной самими же исследователями хронологией пластов, делает его на 0.5 млн. лет старше его обладательницы. Исследователи Люси по сей день не могут завершить спор, что у этого на удивление полного скелета было дли- нее — руки или ноги. Совсем недавняя публикация[2] оповестила публику, что вполне вероятно, что Люси была ... мальчиком! А тщательное изучение морфологических параметров всех типов австралопитеков привело к заключению, что они отличаются и от людей, и от человекообразных обезьян более, чем те и другие — друг от друга.

Последним диким предком, “утратившим” родство с нами, стал рамапитек: скрюченное человекопоподобное существо на двух ногах, получившее название по имени героя индийского эпоса Рамы. Все, что нам изначально досталось в наследство от рамапитека — это пара десятков зубов и несколько фрагментов челюсти (самый большой из которых не превышал пяти сантиметров), найденные в 1932 году близ Дели. Именно на этом материале и сделана известная “реконструкция” всего существа с ног до головы. Сперва эти зубы определили, как три разных вида обезьян — рамапитек, сивапитек (в честь индийского божества Шивы) и дриопитек.

Такие же параметры, как длиннорукость, косолапость, размер, осанка и проч. могут варьироваться как у обезьян, так и у людей. Но применение современных медицинских методов компьютерного сканирования черепа позволило установить принципиальную разницу между обезьяньими и человеческими окаменелостями.2 Внутреннее ухо человека содержит точнейший механизм в виде лабиринта, заполненного жидкостью. Стенки этого удивительного устройства покрыты тончайшими волосками, ощущающими колебание жидкости в канале даже при самых незначительных изменениях положения головы. Именно этот механизм позволяет человеку уверенно передвигаться на двух ногах, постоянно контролируя движения своего тела. У всех людей — как современных, так и самых древних ископаемых (о них речь пойдет ниже) — наблюдается поразительное сходство и совершенство конструкции ушных каналов. В то же время у австралопитеков форма каналов внутреннего уха такая же, как у современных гориллы или шимпанзе, преимущественно передвигающихся на четырех конечностях. И никакой промежуточной, переходной ископаемой формы этого органа не обнаружено. Люди — это люди, и всегда ими были, обезьяны же — всего лишь обезьяны.